Исида оплакивала обезображенные останки Осириса:
- Прекрасный юноша, вернись в свой дом! Вернись к сестре своей,
к жене своей! — причитала богиня. — Я зову тебя и плачу так,
что мой плач слышен на небесах, но ты не слышишь голоса моего.
Но я сестра твоя, которую ты возлюбил на земле. Ведь любил ты
одну меня, брат мой, о брат мой!..
Боги услышали плач Исиды. Мудрейший Тот, став птицей ибисом, прилетел
сам. А бог солнца Ра послал к ней покровителя мертвых Анубиса,
у которого была голова черного шакала. Здесь же был и юный Гор,
в сердце которого все жарче разгоралась жажда мести за отца. Анубис
с их помощью вновь сложил тело Осириса, набальзамировал, спеленал
полотняными повязками и совершил над ним обряды, которые с тех
пор отправляли над умершими египтяне. А Исида, превратившись в
птицу, взмахнула крыльями, взметнула плодородный ил, ставший пылью,
и это вдохнуло в Осириса вторую жизнь.
Но самый добрый и любимый людьми царь и бог не захотел оставаться
на земле. Он стал править в царстве мертвых. Отныне его величали
Господином подземного мира, Хозяином вечности и Владыкой умерших,
а черный шакал Анубис стал его первым помощником, который взвешивает
сердца на весах справедливости, после чего умершие получали вечную
жизнь в награду за добродетель или кару за грехи свои.
Египтяне видели в воскрешении Осириса залог вечной жизни. Мумифицировали
умершего, думая, что и он, как Осирис, возродится в другом мире.
И даже называли усопшего «Осирис».
Крестьяне верили в то, что, засевая зерна В борозду и засыпая их
землей, они погребают Осириса. Зелень всходов превращалась в наполненные
зерном нового урожая колосья пшеницы, ячменя — это, верили они,
второе рождение Осириса. Радость урожая омрачалась мыслью о том,
что ради него приходится срезать серпом колосья, а значит, терзать
зеленое тело любимого бога. Поэтому египетские жрецы, следуя древнему
обычаю, били себя в грудь и громко причитали над первым срезанным
снопом, обращаясь с мольбой к Исиде не гневаться за то, что люди
вынуждены серпами ранить ее любимого брата и супруга.
Вот так сопровождали сев и жатву радость и печаль. Так продолжалось
в течение тысяч лет, пока был жив миф об Осирисе.
