Первой жертвой злобной фурии стала Амата, жена царя Латина. В
безумии она стала проклинать мужа, решившего отдать свою голубку
в когти залетного коршуна.
— Ты уверяешь, что богам угодно, чтобы Лавиния стала женой чужеземца!
А разве Турн латинского рода? Он потомок аргосцев.
Понимая, что ее вопли не изменят решения Латина, что не уговорить
ей супруга, покинула Амата дом и ушла, распустив волосы, раздирая
ногтями грудь, в леса.
А фурия Аллекто уже устремилась к отвергнутому жениху, юному Турну,
прославившему уже свое имя в битвах. Фурия издевалась над ним.
Она говорила, что другому теперь достанется его невеста вместе
с приданым. Посоветовала ему сжечь корабли троянцев и повести свои
войска против наглых пришельцев. Да и против самого Латина, который
нарушил прежний договор с ним, Турном.
Юный царевич пришел в ярость. Он собрал войско рутулов, призвал
своих друзей к бранным подвигам.
Эней не хотел войны. Иные у него были планы и задачи. Но и отступать
перед опасностью он не привык.
В городе Латина стоял храм бога всех начал двуликого Януса. В мирное
время его дубовые ворота были закрыты. Распахивались они, лишь
когда начиналась война по воле Марса-копьеносца.
По требованию своего народа, возбужденного фурией Аллекто, пришел
к этим воротам царь Латин в сопровождении старцев в. белых одеждах.
Долго стоял он перед закрытыми воротами в глубоком раздумье. А
затем, вместо того чтобы отворить их, повернулся и быстро зашагал
к своему дворцу, где надолго стал добровольным затворником.
В недоумении и нерешительности стояли люди на площади.
И вдруг ворота двуликого Януса распахнулись сами по себе, будто
кто-то толкнул их створки изнутри. Война пришла на землю латинян.
Как и всякая война, и эта была жестока и кровава. Немало лучших
воинов местных племен поддержали рутулов и их предводителя Турна.
Прискакал к нему на помощь даже девичий отряд местных амазонок
во главе с бесстрашной воительницей, царицей Камиллой.
Войско Энея было меньшим по численности, но уже опаленным в сражениях
у стен Трои. И вела их в бой великая идея, предначертанная богами.
Сами боги тоже не остались в стороне. Они включились в новую войну.
Юнона была, есте-ствейно, на стороне Турна. Венера делала все возможное
для победы Энея. Она принесла сыну чудесные доспехи, выкованные
самим богом Вулканом. Зная грядущее, небесный кузнец изобразил
на непробиваемом огромном щите картины будущего — все те события,
о которых услыхал Эней в предсказании своего отца Анхиса в Элизии.
Долго длилась беспощадная борьба, в которой погибли многие троянские
и италийские герои. Пал друг Энея юный Паллант. Погибла от меткого
дротика троянца бесстрашная Камилла. И сам Эней едва не стал жертвой
угодившей в него вражеской стрелы. Лишь забота Венеры, принесшей
ему сорванный на склоне горы Иды целебный цветок, спасла воина.
Войско Турна терпело поражение за поражением. И тогда решил Турн
сразиться с Энеем в единоборстве.
— Войско разбито, — сказал он, — но кто назовет меня побежденным?
Пусть победитель владеет страной и невестой.
Оба войска стояли друг против друга, освободив место для схватки
героев. И вот на это пространство въехали две колесницы. Жесткий
и трудный был поединок меж двумя равными по силе и мужеству воинами.
Оба пылали гневом. Оба призывали себе на помощь Нику — победу.
Но боги благоволили Энею. Могучим ударом копья поверг он соперника
наземь. Пробило копье щит семислойный, кольчугу и вонзилась в бедро
Турна.
Простер юный рутул руку к Энею:
— Об одном тебя прошу, сжалься над несчастным моим отцом, отдай
ему тело мое, лишенное света.
Смягчилось сердце троянца, отвел он занесенное для нового удара
копье. Решил пощадить воина. Но тут взгляд его упал на пояс, который
был на Турне. То был пояс погибшего Энеева друга Палланта. И вновь
гневом вскипело его сердце:
— Не я, а убитый тобою Паллант наносит этот удар моею рукой, на
злодейство твое отвечая возмездием!
Копье вонзилось в грудь Турна. И отлетела к теням душа героя.
Так смертью защитника родной италийской земли и победой пришельца,
за которым будущее Италии, завершается поэма Вергилия. Оба соперника
останутся в истории страны героями. Турн славен своей преданностью,
любовью к родной земле. А Эней тем, что он свершил после окончания
этой войны.
Убедившись, что именно Эней должен был стать мужем Лавинии, царь
Латин отдал зятю вместе с рукой дочери и свой трон.
Победители-троянцы покинули свой стан и переселились в столицу
царства город Лаурент. Здесь они переженились на местных девушках,
положили начало новым италийским родам и династиям.
Лишь сердце Энея не знало покоя. Вместе с юной женой пришел он
как-то к Латину с просьбой благословить его на начало строительства
еще одного города.
— Я хочу этому городу дать имя твоей дочери. И пусть возвысится
он на морском берегу и принимает в свою гавань корабли изо всех
стран мира.
Сооружение новой Трои — Лавинии началось со строительства храма
Весте, богине семьи, домашнего очага. В этот храм были помещены
спасенные в трое пенаты.
Рядом вознеслись храмы Юпитера и Марса. В последнем Эней повесил
на стену свое копье.
Город быстро рос. Казалось, мир победил. Но радость троянцев разделяли
не все. Затаившие обиду сподвижники Турна, объединяясь с другими
племенами, совершали набеги на новую Трою.
Во время одной из таких стычек исчез Эней. Не нашли его ни среди
мертвых, ни среди живых. Очевидцы утверждали, что на несколько
мгновений среди ясного дня опустился на землю мрак. Это боги забрали
к себе на Олимп славного сына Венеры. И радостно и горько, наверное,
было ему наблюдать с вершины Олимпа, как спустя некоторое время
жена его Лавиния родила сына — наследника славы отца и предтечу
многих героических созидателей Рима — города и страны.