— Почему твои очи наполнились слезами, а сердце печалью? — спросил
Гильгамеш своего друга.
— Потому что я без дела сижу и пропадают мои силы.
И Гильгамеша переполняли силы, которые он раньше тратил на буйство,
а теперь хотел расходовать только на подвиги и прославление своего
имени. Он решил сделать город Урук самым красивым. Но для этого
кроме кирпича нужны были стволы благородного кедра, а вокруг Урука
росли только плодовые деревья, ивы, кусты самшита и тростник. И
тогда он сказал Энкиду:
— Далеко-далеко, друг мой, есть горы Ливана, покрытые кедровым
лесом. Но его охраняет свирепый Хумбаба. Давай убьем его и изгоним
зло. А я нарублю кедра и создам себе вечное имя.
— Я бродил в тех краях со зверьем, — в страхе ответил Энкиду. —
Тяжек путь к тому лесу. Глубокими рвами он окружен. Страшен страж
леса Хумбаба. Ураган — его голос. Уста его — пламя. Смерть — дыхание!
Чтобы он оберегал кедровый лес, бог Энлиль вверил ему все страхи
людские. А кто входит в лес, того охватывает слабость. Неравным
будет бой…
Но Гильгамеш ему ответил:
— Только боги с солнцем пребудут вечно. А человек — сочтены его
годы, что бы он ни делал — все ветер! Ты и сейчас боишься смерти.
Где же она, сила твоей отваги? Я пойду перед тобою, а ты кричи
мне: «Иди, не бойся!» Если паду я — оставлю имя: «Гильгамеш принял
бой со свирепым Хумбабой!» У меня есть сын, когда-нибудь он подбежит
к тебе и спросит: «Что совершил мой отец и друг твой?» Ты ему откроешь
мою славную долю.
Эти слова помогли Энкиду побороть страх. Мастера отлили для них
большие секиры, тяжелые и острые топоры, кинжалы с рукоятями из
золота, дали им в руки луки и колчаны, полные стрел.
Жители Урука раньше прятались, завидев своего буйного, своевольного
царя. А теперь, узнав, что он решил отправиться в неведомую страну
совершить подвиг и принести городу пользу — нарубить кедра для
его украшения, народ собрался у ворот крепости. Старейшины мудрые
его благословили, заботливо стали давать ему советы: «Гильгамеш,
только на силу не надейся, лицом будь спокоен, ударяй же верно!»
И Энкиду они наказали идти перед другом, ибо идущий впереди сотоварища
спасает. «Энкиду, береги сотоварища, храни друга, — говорили они,
— через рытвины носи его тело; мы царя тебе поручаем, как вернешься
ты — нам царя поручишь!»
А мать Гильгамеша, богиня Нинсун, приняла облик прекрасной женщины.
Она омыла свое тело мыльным корнем, облачилась в прекрасные одежды,
надела ожерелье, опоясалась лентой, увенчала голову драгоценной
тиарой. Затем взошла по ступеням на крышу дома, перед жертвенником
богу Шамашу окропила чистой водою землю, возложила дары, муку самого
свежего помола, воскурила благовония и стала молить бога помогать
Гильгамешу каждый день, а ночью поручать его стражам ночи. Потом
она потушила курильницу, завершила молитву и позвала Энкиду. Богиня
надела на грудь сына степей талисман и сказала: «Я тебя объявила
посвященным Гильгамешу!» А Энкиду ответил: «Месяц ли пройдет —
с ним буду вместе. Год ли пройдет — я с ним буду вместе!»
