Берег, принявший пришельцев, принадлежал лаврен там, одному из старинных латинских племен. Царствовал здесь, владея селеньями и полями, старец Латин, Фавном рожденный, правнук Сатурна, приплывшего в эти места на корабле из благодатных восточных земель. Не подарили боги Латину желанного наследникасына. Была у него на выданьи дочь Лавиния. Многим юношам знатным хотелось пронести ее через порог дома законной супругой. Но царица Амата всем женихам предпочла Турна, сына владыки рутулов Давна. Да и Латин, наслышанный о воинской доблести Турна, желал иметь его зятем и предложил ему прислать сватов.

Но незадолго до появления троянцев весь Лаврент стал свидетелем чуда. На лавр, произраставший в центре дворца, опустился жужжащий рой, принесенный откуда-то ветром восточным. Пчелы, сцепившись в комок, напоминали диковинный плод. Прорицатель, приглашенный Латином, на лавр глаза устремив, произнес:

— Вижу я, царь, спешащего к нам иноземного мужа. С той стороны, откуда ветер подул, он должен явиться и на землях латинян воздвигнуть город великий.

Слушая предсказание, припомнил Латин случай, за давностью времени полузабытый: Лавиния подносила зажженную лучину к дворцовому алтарю, и пламя едва не спалило Лаврент. Тогда же прорицатель объяснил зна­менье, возвестив, что Лавинию ждет в веках величайшая слава, но станет она причиной раздора и долгой войны.

Связав в уме предсказанья, решил Латин совет получить у оракула Фавна в лесу Альбунейском. Заколов добрую сотню овец, Латин велел их шкуры доставить к ручью, посвященному Фавну, и, улегшись на них, уснул. Во сне он услышал голос из чащи лесной:

Дочери мужа, мой сын, средь латинян искать не пытайся, Если же избран жених, откажись от задуманной свадьбы — Явится зять-чужестранец и кровью своей возвеличит Нас обоих до звезд. Ведь к ногам наших правнуков общих Будет повергнут весь мир, с небес озираемый солнцем.

Вернулся Латин во дворец и предался тревожным раздумьям. Право, неплохо в роду иметь властителей мира. Но сколько придется им испытать забот, трудов и волнений. Ведь опыт учил, что по доброй воле никто не уступит даже клочка отеческой почвы. Значит, придется им без конца воевать, не зная покоя…

И в это мгновенье в покои ворвался гонец с вестью:

К Лавренту подходят мужи высокого роста, по внешности чужеземцы.

«Началось», — подумал Латин и, кряхтя, стал натягивать мантию, прилаживать на голове корону.

Подайте мне скипетр отцовский, — приказал он слугам, садясь на деревянный трон.