В один из зимних дней Тарквинию, гревшемуся у очага, сообщили, что его хочет видеть бедно одетая старая женщина из Вульги.

Дайте ей хлеба и пусть уходит! — отмахнулся царь.

Но вскоре страж вернулся.

Старуха не берет подаяния, — проговорил он, разводя руками. — Она говорит, что принесла сокровища, которые могут пригодиться тебе и твоим наследникам.

Приведи ее! — распорядился Тарквиний.

Через несколько мгновений перед ним стояла седая сгорбленная женщина с сумою в руке. Раскрыв суму, она выложила на край стола один за другим девять пожелтевших от времени свитков.

Это твои сокровища? — спросил Тарквиний.

Да, — ответила старуха. — В этих свитках написаны предсказания, которые раскроют тебе твое будущее и будущее твоего государства. Многие века эти свитки хранились в пещере близ Авернского озера…

Я слышал об этом озере. Правда ли, что ни одна птица его не может перелететь из-за испускаемых ядовитых испарений?

Мне дано повеление, — продолжала старуха, словно бы не расслышав обращенного к ней вопроса, — отнести свитки в Рим. Я готова их тебе отдать, если мы сойдемся в цене.

И сколько ты хочешь?

Сумку золота.

Да ты обезумела!

Старуха взяла три свитка и молча швырнула их в огонь.

Как я понимаю, теперь ты просишь на треть меньше, — сказал царь, едва опомнившись.

Сумку золота, — молвила старуха.

Но это несправедливо, — сказал Тарквиний.

Старуха взяла три других свитка и бросила их в огонь.

И сколько ты хочешь теперь? — спросил царь.

Сумку золота, — ответила она, протягивая ладонь со скрюченными пальцами к оставшимся свиткам.

Не горячись! Подожди меня здесь. Я хочу посоветоваться со знающими людьми.

Встретившись с гаруспиком, Тарквиний узнал, что появление Сивиллы в Риме — особая милость богов, ибо Сивиллы никогда еще не покидали тех мест, где они дают предсказание. Наибольшее впечатление произвел на царя, уверенного в том, что Сивиллы недавние гостьи в Италии, рассказ гаруспика, что эти пророчицы обитали во Фригии, давая там предсказания как грекам и троянцам, так и лидийцам, его предкам.

Тарквиний вернулся к ожидавшей его старице, и не один. С ним был воин с корзиной золота. Поставив корзину на пол, он стал горстями пересыпать ее содержимое в суму старухи.

Тарквиний с нетерпением ожидал момента, когда сумка наполнится. Ему было интересно, как дряхлая, должно быть, столетняя женщина сумеет поднять и унести такую тяжесть. Но как только сума нищенки наполнилась доверху, она вместе с нею стала растворяться в воздухе. Тарквиний поднял голову. Старуха уже исчезла. Воин стоял белый от ужаса, с выпученными глазами и широко открытым ртом. Но свитки на столе остались.

Тарквиний подошел к столу и ощупал каждый из свитков дрожащими пальцами. Прижав их к груди, он мучительно думал, где бы отыскать надежное убежище для приобретенных им сокровищ. Исчезновение старухи убедило его в том, что это была одна из тех Сивилл, о которых рассказывают столько невероятных историй. После долгих колебаний Тарквиний сам отнес драгоценные свитки в храм Юпитера Капитолийского.