Царь-дракон задумчиво выдергивал волоски из своей длинной бороды,
ожидая, что обезьяна соизволит откланяться. «Пусть возвращается
в свои горы и больше здесь не появляется…» — думал он, но тут
раздался удар гонга.
Открылась парадная дверь тронного зала, и вошла мать драконов со
своими дочерьми. Лицо этой благородной госпожи пылало гневом. Она
принялась отчитывать сына: «До чего же ты глуп, если не заметил,
что бессмертный царь обезьян — настоящий мудрец! Он просит у тебя
лишь маленький подарок, и ты смеешь ему отказывать? А ведь ты отлично
знаешь, что в нашей сокровищнице хранится священный железный вал,
которым некогда укатывали Млечный путь. Вот уже несколько дней,
как он испускает странный свет. Это знамение от богов. Царь обезьян
пришел за ним, и изволь удовлетворить его пожелание».
Аогуан задрожал. Он боялся своей матери, и теперь ему придется
показать и, быть может, отдать обезьяне волшебный вал, которым
он так дорожил. А Сунь Укун так и прыгал от радости, требуя, чтобы
ему поскорее принесли это чудесное оружие. «Оно слишком тяжелое,—
ответил дракон. — Я отведу вас туда, где оно лежит. Если вы сможете
его поднять, в чем я сомневаюсь, возьмите его и, пожалуйста, покиньте
мое царство!»
Они отправились в залы, где Аогуан хранил свои сокровища. По дороге
Сунь веселил всех вокруг своими шутовскими выходками. И только
дракон хмурился. Вскоре царь обезьян различил в глубине дворца
какой-то свет. Гигантская металлическая колонна испускала золотые
лучи, освещавшие морские сумерки. Он подошел к ней и слегка приподнял.
«Слишком длинный и слишком толстый», — сказал он. И тут же, как
по волшебству, вал стал короче и тоньше. На каждом конце ею был
золотой набалдашник. Сунь Укун взял его в руки и внимательно рассмотрел.
«Вот то, что мне нужно!»— возликовал он и принялся орудовать палицей
с ловкостью опытного бойца. Он вращал ею, делал выпады, прицеливался,
как это может делать только настоящий мастер. Царь-дракон дрожал
от страха и одновременно радовался тому, что не стал ссориться
со столь грозным воином.
Показав свои таланты, Сунь сказал дракону: «Благодарю за этот щедрый
дар, почтенный Аогуан. С этим куском железа я совершу чудеса. Однако
я попросил бы у вас еще одну вещь, хотя мне и неудобно злоупотреблять
вашей благосклонностью».
У дракона от страха по спине побежали мурашки. Сунь Укун продолжал:
«Вы понимаете, что к такому оружию нужна и красивая одежда. Не
найдется ли ее в ваших сундуках?» Аогуан вздохнул: «Я ничего не
могу сделать для вас, государь обезьян. В моей сокровищнице нет
ничего подходящего». Поскольку Сунь настаивал, он в конце концов
добавил: «У моих братьев, драконов трех других морей, есть то,
что вы желаете. Отправляйтесь к ним». Царь обезьян предложил: «Так
вызовите их сюда!»
Аогуан окликнул крокодила с огромным барабаном и черепаху с гонгом.
Оба стали изо всех сил колотить по инструментам, и три дракона,
оповещенные таким образом, прибыли во дворец, недоумевая, почему
их, собственно, побеспокоили. Аогуан рассказал им о визите обезьяны
и о ее новых требованиях.
Аоцинь, дракон Южного моря, с бешеным и вспыльчивым характером,
разъярился и завопил: «Я не допущу, чтобы эта противная обезьяна
меня грабила! Нападем на нее и избавимся от нее!» Аогуан печально
покачал головой и сказал: «Это невозможно! Во-первых, он бессмертен,
а во-вторых, владеет волшебной палицей и, уверяю тебя, умеет ею
пользоваться».
Мудрый Аолунь, дракон Севера, предложил: «Мы без труда найдем в
наших сокровищницах кое-какую одежду. Дадим ее Сунь Укуну, а уж
потом пожалуемся богам на его дурные манеры».
Этот план понравился, и три брата предложили царю обезьян кольчугу
желтого золота, украшенный перьями шлем червонного золота и пару
сапог для ходьбы по тучам. Роскошно одетый, Сунь весело попрощался
с драконами и выплыл на поверхность. Сверкая золотом своих доспехов,
потрясая палицей, он вскочил на железный мост, где его с нетерпением
ждали четверо советников.
Они были ошеломлены, увидев своего государя в столь прекрасном
наряде, а еще больше — тем, что на нем не было ни капли воды.
